Кое-кто был убежден в том, что людям не стоило в свое время спускаться с деревьев. Некоторые шли дальше, и говорили, что и влезать-то на них было незачем...
Когда задумываешься над судьбой, то понимаешь, что что-то все равно ведет тебя вперед, к чему-то, к тому, что скрыто за горизонтом и невидимо сейчас. Как остров, таинственный остров. И ты должен его открыть, потому что этот остров предназначен только тебе, это твой остров.
Я тороплюсь, я бегу!
Остановите меня, если сможете.
Рыженький. Обними меня, хотя бы мысленно, прижми к себе. Нет, не прижимай, я обижена на тебя. Обижена на твою холодность, на твою безучастность. Может быть тебя и нет вовсе, я придумала тебя однажды, летним вечером, достала из глубины своего сознания, а реальность угодливо воплотила тебя через бездушный экран монитора, потому что иначе в моей жизни тебя не было бы. Никогда. И я обрадовалась такому подарку, поддалась без уговоров и сомнений. Да, ты – тот самый, я знала, я чувствовала, я ожидала тебя. И когда ты пришел, я подумала…
Смешной рыжий Ёжик. Смешной, но я не смеюсь! Это ты улыбался на той фотографии в своем кабинет(ик)е. И я полюбила тебя, толком не зная, кто ты. Полюбила за эту полуулыбку, за «постой, постой, не читай» и за «бывают ведь пойманы воробьи». Полюбила не за то, какой ты на самом деле, «в жизни», а за загадочный, восхитительный слог твоих писем, за таинственный ореол вокруг тебя. Ты был моим Таинственным Островом. А я была твоей Бегущей По Волнам. Мы оба были – оттуда, из сотен прочитанных книг и тысяч нереализованных, невоплощенных желаний и возможностей. Читатели. Мечтатели. Дети. Мы – вечные дети, верящие в чудеса и открыто ждущие их.
Остановите меня. Если сможете.
«Никогда» не бывает, его на самом деле нет, его выдумал безжалостный кто-то. Я писала это не для тебя, но тебя зацепило, а меня накрыло обратной волной, когда она отхлынула от тебя, обнажив суть. Твою суть. Стряхивая горькие капли, я попыталась вытащить тебя, протянув руку. Ты ухватился за нее сначала, а потом… Да, я давно знаю, что не следует спасать людей, если они не просят, но разум мой погрузился в розовое облако влюбленности и все аксоны и синапсы вдруг стали работать по-другому, по-новому, даже не подозревая, что они ненадолго сошли с ума. Так бывает.
Умирающий мир твоей молодости. Скелет окончательно закостенел. Ледяные пальцы больше не будут согреты теплым дыханием лета. Ты умер. Я полюбила мертвеца, призрака из прошлого, нарисованного по старой памяти. Рыженького мальчишку, который никогда не станет взрослым, потому что в моем мире, на моей планете, взрослыми не становятся. Здесь все люди – дети.
Ты – в будущем. Когда все сроки окончательно пройдут и незаметно вырастут твои дети. Дети, но не ты. Умирающий мир молодости будет продолжать умирать, рыжая голова поседеет, призраки станут отчетливей и поселятся в одном доме с тобой. Ты даже будешь знать, как их зовут!
А я? Меня унесет другая волна.
Я тороплюсь, я бегу.
Остановите меня… Сможете?
Я тороплюсь, я бегу!
Остановите меня, если сможете.
Рыженький. Обними меня, хотя бы мысленно, прижми к себе. Нет, не прижимай, я обижена на тебя. Обижена на твою холодность, на твою безучастность. Может быть тебя и нет вовсе, я придумала тебя однажды, летним вечером, достала из глубины своего сознания, а реальность угодливо воплотила тебя через бездушный экран монитора, потому что иначе в моей жизни тебя не было бы. Никогда. И я обрадовалась такому подарку, поддалась без уговоров и сомнений. Да, ты – тот самый, я знала, я чувствовала, я ожидала тебя. И когда ты пришел, я подумала…
Смешной рыжий Ёжик. Смешной, но я не смеюсь! Это ты улыбался на той фотографии в своем кабинет(ик)е. И я полюбила тебя, толком не зная, кто ты. Полюбила за эту полуулыбку, за «постой, постой, не читай» и за «бывают ведь пойманы воробьи». Полюбила не за то, какой ты на самом деле, «в жизни», а за загадочный, восхитительный слог твоих писем, за таинственный ореол вокруг тебя. Ты был моим Таинственным Островом. А я была твоей Бегущей По Волнам. Мы оба были – оттуда, из сотен прочитанных книг и тысяч нереализованных, невоплощенных желаний и возможностей. Читатели. Мечтатели. Дети. Мы – вечные дети, верящие в чудеса и открыто ждущие их.
Остановите меня. Если сможете.
«Никогда» не бывает, его на самом деле нет, его выдумал безжалостный кто-то. Я писала это не для тебя, но тебя зацепило, а меня накрыло обратной волной, когда она отхлынула от тебя, обнажив суть. Твою суть. Стряхивая горькие капли, я попыталась вытащить тебя, протянув руку. Ты ухватился за нее сначала, а потом… Да, я давно знаю, что не следует спасать людей, если они не просят, но разум мой погрузился в розовое облако влюбленности и все аксоны и синапсы вдруг стали работать по-другому, по-новому, даже не подозревая, что они ненадолго сошли с ума. Так бывает.
Умирающий мир твоей молодости. Скелет окончательно закостенел. Ледяные пальцы больше не будут согреты теплым дыханием лета. Ты умер. Я полюбила мертвеца, призрака из прошлого, нарисованного по старой памяти. Рыженького мальчишку, который никогда не станет взрослым, потому что в моем мире, на моей планете, взрослыми не становятся. Здесь все люди – дети.
Ты – в будущем. Когда все сроки окончательно пройдут и незаметно вырастут твои дети. Дети, но не ты. Умирающий мир молодости будет продолжать умирать, рыжая голова поседеет, призраки станут отчетливей и поселятся в одном доме с тобой. Ты даже будешь знать, как их зовут!
А я? Меня унесет другая волна.
Я тороплюсь, я бегу.
Остановите меня… Сможете?
-
-
21.01.2006 в 01:52-
-
21.01.2006 в 02:46Все течет, все меняется. Меня на самом деле сейчас несет уже другая волна, а то что было... Я просто оглядываюсь в очередной раз назад. Я не могу любить призрака. То есть могу, но для этого призрак должен хотя бы давать знать о себе.
Да, я спрашиваю себя в очередной раз: а все ли я сделала, что могла? И отвечаю: да, всё.
Всё. Понимаешь?
-
-
21.01.2006 в 20:03