Кое-кто был убежден в том, что людям не стоило в свое время спускаться с деревьев. Некоторые шли дальше, и говорили, что и влезать-то на них было незачем...
С утра я встретилась с двумя заказчицами, отдала одну переделанную работу, вторую еще не доделанную, но почти готовую.
Потом поехала в ЗАГС за повторным свидетельством о браке (для израильского консульства в Украине), его выдадут в пятницу. В ЗАГСе та тетенька, которая нас регистрировала, узнала меня и попросила фотографии с нашей очень веселой регистрации. Она хотела увидеть, как я от смеха лежала на столе, не в состоянии подписать документы. Я ответила, что именно таких фотографий нет, но пообещала принести ей парочку других.
Еще я зашла узнать насчет справки об отсутствии судимости (для оформления вызова в Израиль), она тоже будет готова в пятницу. А потом поехала в управление юстиции ставить печать областного ЗАГСа на оригинальное свидетельство о браке (для легализации), его нужно будет забрать тоже в пятницу.
Как я и думала, что мой бывший муж должен в скором времени объявиться – так и получилось. Он позвонил днем, когда я уже вернулась после беготни по всем этим конторам. Я попросила его встретиться со мной сегодня, сказала, что это связано с дальнейшей судьбой нашего ребенка. Как он ни умолял хотя бы намекнуть, в чем дело, я держалась, как партизан на допросе. В общем, мне не хотелось, чтобы он пришел на встречу морально подготовленным.
Пока разговаривала с бывшим, кошка залезла в шкаф на балконе, разбив трехлитровую банку, хорошо, что пустую, пришлось убирать.
Экспериментировала с дигиталкой опять. Запечатлела сама себя в большой комнате. Пыталась сделать это на улице, но фотоаппарат не сработал! Господи, что за мир, где даже фотоаппарат имеет свой характер…
Написала Ромке письмо, в котором снова говорила о том, как я скучаю по нему. А потом вставила в рамку нашу с ним «свадебную» фотографию, поставила вместе с остальными, теперь буду любоваться.
Переделывала фотографии, сделанные дигиталкой во время наших с Ромкой путешествий по Крыму, чтобы отправить ему по электронной почте. Их получается уже около шестидесяти.
В пять часов встретилась с бывшим мужем. Ну, все получилось не так, как я ожидала, но, в общем, очень даже неплохо. Начала я разговор издалека, прощупывая почву по старой привычке. С бывшим всегда так – нужно сначала знать, куда дует ветер. Ветер дул благоприятный, и я постепенно рассказала ему все свои последние события, но без подробностей. Странно, но он был рад. Он согласился дать разрешение на выезд Марка на ПМЖ и оформить его у нотариуса. Нотариуса, естественно, буду оплачивать я. Еще он сказал, что ему нравится ощущать себя свободным и ни к чему ни привязанным. Рассказал немного про себя, про своих родственников, про свою работу и свое времяпрепровождение. У него опять оказалась забинтована рука. Оказалось, что на майские праздники он катался на картах в парке и упал. Ну, я не удивляюсь даже. А еще он собрался покупать себе машину и наконец-то начнет выплачивать алименты. Собственно ради этой новости (алиментов) он сегодня мне и позвонил. Марк был с нами, но с отцом почти не общался, хотя в разговоре участвовал. Я так и не поняла, были они рады видеть друг друга? Когда я их фотографировала, то сказала: ну, обнимитесь, что ли, чего вы как неродные. Они обнялись. Отец и сын… У меня странные чувства по этому поводу. Неопределенные, и не очень хорошие, по правде.
И вечером, наконец-то преодолев смущение и сомнения, я покаталась на велосипеде по району. Ощутила адреналин, когда съезжала со всех наших горок, и усталость, когда затаскивала велосипед на свой второй этаж. Я не каталась на велосипеде лет с 16, и в то время мне приходилось затаскивать его на пятый этаж. Я оценила эту разницу, и то, что мне уже не шестнадцать.
Перед сном в аське разговаривала с Ромкой, выслала ему свою дневную фотографию. Он сказал, что я красивая. И сказал, что осенью поедем в пустыню искать метеориты. А я ответила, что сплю с обручальным кольцом на пальце и его фотографией под подушкой...
Да, длинный день был сегодня, очень длинный.
Потом поехала в ЗАГС за повторным свидетельством о браке (для израильского консульства в Украине), его выдадут в пятницу. В ЗАГСе та тетенька, которая нас регистрировала, узнала меня и попросила фотографии с нашей очень веселой регистрации. Она хотела увидеть, как я от смеха лежала на столе, не в состоянии подписать документы. Я ответила, что именно таких фотографий нет, но пообещала принести ей парочку других.
Еще я зашла узнать насчет справки об отсутствии судимости (для оформления вызова в Израиль), она тоже будет готова в пятницу. А потом поехала в управление юстиции ставить печать областного ЗАГСа на оригинальное свидетельство о браке (для легализации), его нужно будет забрать тоже в пятницу.
Как я и думала, что мой бывший муж должен в скором времени объявиться – так и получилось. Он позвонил днем, когда я уже вернулась после беготни по всем этим конторам. Я попросила его встретиться со мной сегодня, сказала, что это связано с дальнейшей судьбой нашего ребенка. Как он ни умолял хотя бы намекнуть, в чем дело, я держалась, как партизан на допросе. В общем, мне не хотелось, чтобы он пришел на встречу морально подготовленным.
Пока разговаривала с бывшим, кошка залезла в шкаф на балконе, разбив трехлитровую банку, хорошо, что пустую, пришлось убирать.
Экспериментировала с дигиталкой опять. Запечатлела сама себя в большой комнате. Пыталась сделать это на улице, но фотоаппарат не сработал! Господи, что за мир, где даже фотоаппарат имеет свой характер…
Написала Ромке письмо, в котором снова говорила о том, как я скучаю по нему. А потом вставила в рамку нашу с ним «свадебную» фотографию, поставила вместе с остальными, теперь буду любоваться.
Переделывала фотографии, сделанные дигиталкой во время наших с Ромкой путешествий по Крыму, чтобы отправить ему по электронной почте. Их получается уже около шестидесяти.
В пять часов встретилась с бывшим мужем. Ну, все получилось не так, как я ожидала, но, в общем, очень даже неплохо. Начала я разговор издалека, прощупывая почву по старой привычке. С бывшим всегда так – нужно сначала знать, куда дует ветер. Ветер дул благоприятный, и я постепенно рассказала ему все свои последние события, но без подробностей. Странно, но он был рад. Он согласился дать разрешение на выезд Марка на ПМЖ и оформить его у нотариуса. Нотариуса, естественно, буду оплачивать я. Еще он сказал, что ему нравится ощущать себя свободным и ни к чему ни привязанным. Рассказал немного про себя, про своих родственников, про свою работу и свое времяпрепровождение. У него опять оказалась забинтована рука. Оказалось, что на майские праздники он катался на картах в парке и упал. Ну, я не удивляюсь даже. А еще он собрался покупать себе машину и наконец-то начнет выплачивать алименты. Собственно ради этой новости (алиментов) он сегодня мне и позвонил. Марк был с нами, но с отцом почти не общался, хотя в разговоре участвовал. Я так и не поняла, были они рады видеть друг друга? Когда я их фотографировала, то сказала: ну, обнимитесь, что ли, чего вы как неродные. Они обнялись. Отец и сын… У меня странные чувства по этому поводу. Неопределенные, и не очень хорошие, по правде.
И вечером, наконец-то преодолев смущение и сомнения, я покаталась на велосипеде по району. Ощутила адреналин, когда съезжала со всех наших горок, и усталость, когда затаскивала велосипед на свой второй этаж. Я не каталась на велосипеде лет с 16, и в то время мне приходилось затаскивать его на пятый этаж. Я оценила эту разницу, и то, что мне уже не шестнадцать.
Перед сном в аське разговаривала с Ромкой, выслала ему свою дневную фотографию. Он сказал, что я красивая. И сказал, что осенью поедем в пустыню искать метеориты. А я ответила, что сплю с обручальным кольцом на пальце и его фотографией под подушкой...
Да, длинный день был сегодня, очень длинный.