Обдирая руки и босые ноги в кровь, я стремилась к вершине, я стремилась взобраться наконец-то на то горное плато, на котором меня ждал любимый мужчина и счастливая жизнь. Но мой любимый мужчина в это время зачем-то начал спускаться вниз, погружаясь в пропасть, из которой очень трудно найти выход. Я начала спускаться вслед за ним, но он убегал от меня, старался убежать, потому что ему казалось, что моя вершина, что все мои вершины слишком высоки, и ему НИКОГДА до них не добраться. А еще он боялся, что на этой вершине я стану для него обузой, что я буду тянуть его вниз, что я прицеплю тяжелые гири к его уставшим ногам, и тогда он вообще не сможет ступить и придется ему только ползти. А он хотел бежать, мчаться, лететь. Поэтому продолжал убегать от меня, а я его догоняла и догоняла, и никак не могла догнать. Он прятался от меня, но ему это удавалось плохо, потому что в какую бы сторону он не поворачивался, я всегда стояла перед ним и смотрела на него то веселым, то укоряющим взглядом, или не смотрела вообще, а разглядывала окружающий нерадостный пейзаж. Но это ему тоже не нравилось – ведь все равно он чувствовал мое присутствие, мое желание быть рядом с ним хотя бы для того, чтобы помочь ему.
Наконец я перестала догонять его, потому что устала, потому что я поняла, что бессмысленно догонять человека, который уже решил, что в пропасти без меня ему будет лучше, чем на вершине со мной. И вот, я на полпути между пропастью и вершиной. Внизу темно, очень темно и очень страшно. Там постоянный туман, сырость и безысходность. Где-то там потерялся мой мужчина. Может быть он найдет выход и без меня, там много троп, которые ведут наверх, надо только их найти. Или встретить такого же путешественника и попытаться выбраться вместе с ним, или найти проводника, который покажет дорогу и, может быть, даже выведет наверх. А вершина… Вот она, она так ясно видна. Ее ярко освещает солнце, а скалы и утесы на ней обманчиво кажутся прекрасными замками. Но на самом деле там пока очень одиноко, холодно и дует сильный ветер, и чтобы там выжить, придется найти подходящую пещеру или построить устойчивый дом.
На полпути между вершиной и пропастью я жду в хижине усталых путников своего любимого мужчину, я надеюсь, что он все-таки найдет необходимую ему тропу и так нужные ему силы, чтобы выбраться. Но когда он войдет в эту хижину, если найдет к ней путь, то что я скажу ему? Что вершин на самом деле может быть очень много, что это не последняя вершина, к которой надо стремиться. Что я не зову его с собой, я просто предлагаю ненадолго (а кто знает, сколько продлится это «ненадолго» - минуту, час, месяц, год, век?) сделать вместе со мной несколько шагов вперед. Что я обещаю не привязывать гири к его ногам, потому что никогда не собиралась этого делать, а еще потому, что я понимаю, как неудобно с ними идти, так как я сама отлично знаю, что такое гири, привязанные к ногам. Что я обещаю не подталкивать его и не тянуть за собой, как капризного ребенка, а терпеливо ждать, пока он соберется с силами и с мыслями и сделает новый шаг. Что я даже обещаю не маячить перед ним все время, радостно бегая вокруг, как пес, которого наконец-то вывели на прогулку. Что я просто готова идти рядом с ним, в его темпе, примериваясь к его размеренной походке. Что я готова его поддержать, если он вдруг споткнется. Что я не буду его удерживать и догонять его, если он соберется свернуть на другую тропу или увидит порхающую бабочку и помчится вслед за ней, я просто остановлюсь и попробую дождаться его. Ведь на самом деле с моим любимым мужчиной мне так приятно идти рядом, так хорошо и так чудесно, что мои израненные в кровь руки и ноги совсем перестают болеть, а раны на них быстро заживают просто потому, что мой любимый мужчина идет рядом со мной…
Вот что я сказала бы ему. А пока я просто жду и надеюсь, что может быть вдруг откроется дверь, и он войдет, принеся с собой яркий оранжевый свет предзакатного солнца и скажет слова, которые я так хочу услышать: «Га-алка! Вот ты где! А я уже начал думать, что совсем тебя потерял… Не сердись на меня, пожалуйста. Мне просто нужно было побыть какое-то время самому… Давай поговорим? Представляешь, мне такой сон недавно приснился, в котором…»