Ромка делал себя правым.
«Я же ему добра желаю!»
Ну, конечно, под таким предлогом можно вести себя, как угодно, даже не пытаясь подумать, как это влияет на меня.
Я знаю: когда я перестану с ним спорить из-за моего сына, у нас наладятся отношения. Но мне ведь не это надо. То есть это, но по другому: мне нужны такие Отношения, в которых я чувствовала бы себя свободно, а не жертвовала бы своими принципами, постоянно подстраиваясь. Блин.
«Ну ты же психолог!»
А психологи – не люди?... Святые?... Или нелюди, с противоположной точки зрения.
Я не психолог, когда меня задевают за живое, унижая моего сына в моем присутствии. Я могу и в горло вцепиться. Даже если мой сын был не прав и есть все поводы для возмущения. Сложилось так, исторически.
Объясняла, обоим же объясняла, что не могу я разорваться, что сын – это сын, родила я его и вырастила. А муж – это муж, любимый и любящий. Все равно не могут день провести, не сказав чего-то друг другу такого, что вызывает в обоих волну возмущения, которая переходит и на меня.
«Хватит, я сказала! Замолчите оба!»
Уйду в монастырь.
Мужской.